40 лет назад впервые с подводной лодки произведен пуск баллистической ракеты

За всю историю флота можно привести лишь пять-семь, от силы десять поворотных моментов, повлиявших на развитие военно-морской стратегии. Наряду с применением в прошлом веке паровых броненосных кораблей и минного оружия сюда можно отнести появление в начале нынешнего столетия подводных лодок, а перед второй мировой войной - авианосцев, а потом, в середине 50-х годов, - и атомных субмарин.

Одно из таких событий произошло 16 сентября 1955 г., когда впервые баллистическая ракета стартовала с подводного корабля. Это была ПЛ Б-67 Северного флота. Командовал ею капитан 2 ранга Ф.И.Козлов.

КАЧАЛАСЬ "ПАЛУБА" В СТЕПИ

Федор Иванович Козлов после корабля служил в Морском научно-техническом комитете. Уволившись в отставку, остался там работать. Командиры, даже бывшие, - люди несентиментальные и к приукрашиваниям не склонные. Хотя первый вопрос, заданный Козлову, может показаться наивным, но Федор Иванович "принял" его совершенно серьезно. Наивность - это если судить по меркам нынешнего дня, а вопрос обращен в историю.

-До назначения на Б-67 вы что-либо знали о баллистических ракетах?

-О "Фау-2" слышал, конечно... Но, кстати, наша лодка строилась как торпедная. Новый по тем временам проект -611. В феврале 1954 г. меня назначили командиром. После сформирования экипаж отправляют в Кронштадт. Там находилась головная лодка проекта 611 (Б-61). Нам предстояло изучить ее устройство, приобрести навыки управления системами и механизмами и самим кораблем. На специальном выходе в море лодкой управлял мой экипаж. Даже помню окончательную оценку - "хорошо". А в середине мая выехали в Молотовск (ныне Северодвинск) на 402-й завод, где находилась наша Б-67. Задачи выполнялись обычные при новостройке.

Следовательно, не догадывались, что Б-67 станет ракетной?

-Тогда нет. Только в октябре началась реконструкция. Поначалу экипаж недоумевал, почему в четвертом отсеке вместо выгруженной второй группы аккумуляторных батарей стали устанавливать 2 шахты. Мне даже толком ничего не объяснили.

26 января 1954 г. Совмин СССР принял постановление "О проведении проектно-экспериментальных работ по вооружению подводных лодок баллистическими ракетами дальнего действия и разработке на базе этих работ технического проекта большой. подводной лодки с реактивным вооружением" (тема "Волна"), Главным конструктором подводной лодки назначили Н.Н.Исанина (ЦКБ №16), а ответственным за ракетное оружие - главного конструктора ОКБ-1 С.П.Королева.

Для стрельбы с лодки решили использовать уже отработанную на суше Р-11, модернизировав ее в соответствии с флотскими условиями. Новая ракета получила шифр Р-11ФМ. Параллельно велись работы над проектом перепрофилирования большой торпедной ПЛ для проведения с нее испытаний ракет в море. Проект получил индекс В-611 ("Волна"-611). А ВМФ выделил для переоборудования ПЛБ-67. Все проходило в обстановке строгой секретности.

-А вас, Федор Иванович, когда посвятили во все подробности?

Я находился в отпуске, когда 10 мая 1955 г. вызвали в Москву к адмиралу Владимирскому. Лев Анатольевич тогда временно исполнял обязанности заместителя главкома ВМФ по кораблестроению и вооружению. А накануне этой беседы мне в Главном штабе ВМФ сообщили, что Б-67 переоборудуется для проведения испытаний ракетного оружия. Предварительно я, а потом еще и 12 матросов и старшин во главе с командиром БЧ-2-3 (минно-торпедная боевая часть) старшим лейтенантом С.Ф.Бондиным командировались на полигон Капустин Яр для подготовки ракетного боевого расчета.

- Там и состоялось знакомство с Королевым?

-Еще в Москве. Владимирский сказал, что нужно съездить в Подлипки (ныне подмосковный Калининград) в ОКБ-1 88-го НИИ. Там и встретился с Сергеем Павловичем и его заместителями В.П.Мишиным и Л.А.Воскресенским.. Были соблюдены необходимые формальности, естественно. С меня потребовали подписку о неразглашении государственной тайны, а после разговора Королев проводил в цех. Увидел ракету и, если честно, сразу же откровенно высказал Королеву свою обеспокоенность. Справимся ли мы с освоением нового оружия? Тем более опытные пуски ракет со стенда на полигоне намечались через несколько недель.

-Интересно, а что ответил главный конструктор?

-Что первые пуски будут проводить специалисты промышленности, офицеры морского полигона ВМФ и государственного центрального полигона Минобороны. А вам, сказал Королев, пока нужно только изучать ракетный комплекс.

На полигоне Капустин Яр (площадка 4-а) создали специальный стенд, имитировавший качку корабля при волнении моря в 5-6 баллов. Ведь главное было обеспечить старт в условиях похода. А сам стенд представлял собой вертикальную шахту с комплексом систем и приборов. К первому пуску Р-11ФМ установили строго вертикально на стартовом столе.

-Я наблюдал пуск из специального бункера через перископ. Мои ощущения? Все неожиданно. Огонь, грохот двигателя. Потом раскрываются стойки с захватами, и начинается медленный вертикальный подъем ракеты, а затем ее движение ускоряется. Все необычно. Но после этого мне вместе с контр-адмиралом Н.А.Сулимовским, начальником НИИ ВМФ, требовалось подняться на верхнюю площадку шахты и проверить, как выглядят стартовый стол и сама шахта после пуска. Каких-либо деформаций мы не обнаружили, остались заметны лишь следы от факела стартовавшей ракеты. Госкомиссия вскоре сделала вывод: при пуске исправной Р-11ФМ никаких отрицательных последствий для лодки не будет.

В заволжском Капустном Яре пуски с качающегося стенда шли до августа. Стартовала ракета и при крене "корабля" на двенадцать градусов - максимально допустимом. Затем моряки вернулись в Молотовск. Их ждала работа по подготовке своей подводной лодки к пускам Р-11ФМ на морском полигоне.

КТО ЖЕ НАЖИМАЛ КНОПКУ?

-Федор Иванович, а почему так быстро корабль подготовили к испытательным пускам? 11 сентября поднят Военно-морской флаг, а первый выход на стрельбу назначили уже на пятый день после вхождения Б-67 в строй. В чем причина спешки?

-А никакой спешки не было. Да, пришлось повоевать с заводом. Строители торопили: "Федор Иванович, поднимай флаг!" Каждый день это слышал. Но пока мои офицеры не доложили об устранении недостатков, корабль мы не приняли. За две недели провели заводские испытания. Дело упрощалось тем, что значительную часть корабля модернизация не затронула. А экипаж, как я уже говорил, был уже сплаван.

-И ракетную боевую часть сформировали?

-Как была минно-торпедная боевая часть во главе с Бондиным, так и осталась. Вероятно, уже без меня формировалась ракетная боевая часть.

-Кто же тогда принимал ракетные шахты и все системы и приборы по управлению огнем?

-Все знал Бондин. Но за работу аппаратуры предстартовой подготовки в первую очередь отвечали представители морского полигона и института. Кстати, готовую ракету нам доставили именно с технической позиции полигона. Все делалось ночью, избегали "лишних глаз".

Погрузку производили обыкновенным портальным краном. Очень трудная работа. Светили только прожекторы крана. Происходило это в ночь с 14 на 15 сентября.

- Итак, на 16 сентября назначили первый выход на стрельбу...

-Погода стояла хорошая. Полный штиль, как говорится. А Королеву хотелось, чтобы лодку хоть чуть-чуть покачало. Наконец-то после обеда поднялся ветер. Район стрельб располагался недалеко от берега, у поселка Ненокса. Решили: успеем! На корабль сразу же прибыли председатель госкомиссии Николай Никитич Исанин и Королев, а также специалисты промышленности и офицеры морского полигона. Выходим в море. Когда лодка уже легла на боевой курс, подошел катер, и на борт поднялся адмирал Владимирский.

Недалеко от поселка Ненокса на высоком берегу установили створные знаки, определяющие боевой курс ПЛ при стрельбе, а на воде поставили стартовый буй в половине кабельтова по траверзу от курса. Ракета должна стартовать в тот момент, когда Б-67 пересечет следующие точки: шахта лодки -буй - боевое поле, где Р-11ФМ будет приземляться. Предстартовая подготовка ракеты началась за час до подхода к точке пуска.

Подняты перископы. У командирского - Королев, с которым к тому времени у нас сложились довольно доверительные отношения, а сам смотрю в зенитный. Вместе с нами в боевой рубке и адмирал Владимирский. И вот в стартовое положение поднимается пусковой стол вместе с ракетой. Объявляется 30-минутная готовность.

-А все-таки, Федор Иванович, кто команды на подготовку стрельбы давал?

-Сергей Павлович. Происходило это так. Я, он и его заместитель В.П.Финогеев надеваем шлемофоны для связи со специалистами, готовящими старт. Команды по этой связи давал Королев, а я дублировал их по трансляции для экипажа. Владилен Петрович находился в центральном посту. Он и должен был нажать кнопку "Бортпитание". Удивляетесь? Везде пишут о команде "Пуск!" Но это не так.

-Тогда как?

Подсчитали предварительно, что от нажатия кнопки "Бортпитание" до старта ракеты проходит ровно 19 секунд. Точка старта - это буй. 19 секунд - это 40 метров до буя. Мы заранее обговорили с Королевым ситуацию. Я ему говорю о 40 метрах, он сразу командует: "Внимание! Бортпитание!" Финогеев нажал кнопку. Вот так происходило. А итог таков: Белое море, 17 часов 32 минуты 16 сентября 1955г. - ракета успешно стартовала. По просьбе адмирала Владимирского уступаю ему место у перископа, он наблюдает за полетом ракеты. А я и Сергей Павлович после старта поднимаемся на мостик.

До этого за всеми пусками Королев наблюдал в основном из бункера...

Понимаю, о чем хотите спросить. Ракета-то над головой... Что помню? У Королева пот градом со лба катился. Впрочем, когда мы осматривали после старта пусковой стол и шахту, он то же самое говорил и про меня. И мои глаза соль от пота ела.

КОМАНДИРСКАЯ ДОЛЯ

По пути в базу они получили донесение с боевого поля. Ракета приземлилась в 250 км от точки старта "с точностью в пределах тактико-технического задания". На берегу Королев и Исанин составили текст телеграммы Н.С.Хрущеву и Н.А.Булганину.

А потом были новые пуски. На 1956 г. запланировали морские транспортные испытания с установленными в шахтах и реально заправленными ракетами. Но Федору Ивановичу уже не довелось их проводить.

Несколько лет подряд его мучили боли в желудке. В 1955 году болезнь резко обострилась. Видимо, сказалось нервное напряжение. Потерял 13 кг веса. Но держался, на корабле даже бодрился.

Осенью в Молотовске каждый вечер, если не выходили в море, Королев на своей машине отвозил превозмогающего боль Козлова домой. В декабре медики настояли на лечении. В Мурманском госпитале поставили диагноз: язвенная болезнь в стадии резкого обострения. И заключение ВВК, как приговор, что не годен к службе в подплаве, а следовательно, дописана последняя страница командирской биографии. Но теперь нелишне ее напомнить. С марта 1943 г. - на Северном флоте. Восемь боевых походов в годы войны. В 1951 г., в двадцать девять лет, его назначают командиром. Прошел среднюю и большую торпедные подводные лодки. "Поднял" первую ракетную.

С 9 марта 1956 г. началась его работа в Морском научно-техническом комитете, который незадолго до этого возглавил адмирал Владимирский. А командиром Б-67 стал капитан 3 ранга И.И.Гуляев. Козлов знал Ивана Ивановича как уравновешенного и знающего дело офицера, поэтому и рекомендовал его себе на замену. Но Федору Ивановичу пришлось еще раз оказаться на борту Б-67. А именно в августе 56-го. Вот как сам он вспоминает этот эпизод:

"Главнокомандующий ВМФ адмирал С.Г.Горшков проводил совещание, на котором рассматривался вопрос о готовности Б-67 к проведению морских транспортных испытаний. Заслушивался и доклад капитана 3 ранга Гуляева. Присутствовавший на совещании Королев вдруг потребовал, чтобы на корабль возвратили прежнего командира. Видимо Сергею Павловичу что-то не понравилось в докладе Гуляева. Я не уточнял. Только после этого приказом заместителя главкома меня откомандировали из МНТК ВМФ на Б-67, куда и прибыл, к удивлению Гуляева, которому никто не сообщил о поставленной мне задаче.

Начались выходы подводной лодки в море для проверки подготовленности материальной части, определения точности навигационных приборов и т.д. Я не вмешивался в работу Ивана Ивановича, все действия его как командира были безупречны. Таким образом, предстоял поход с двумя командирами на борту. Однако жизнь внесла свои коррективы. У меня обострилась язвенная болезнь. И опять госпитальная койка. Лодка ушла на испытания без меня, а я вернулся в Москву".

Правда, вскоре и Королев изменил свое мнение. И даже публично признал собственную ошибку: "А Иван Иванович оказался отличным командиром!" В декабре 1958 г. Гуляева назначают на строящуюся атомную ПЛ К-27. За подводный поход в Атлантику ,тогда рекордный по продолжительности, он удостоен звания Героя Советского Союза.

... В конце нашей беседы я спросил мнение Козлова, почему сразу наши конструкторы не начали работы по созданию ракет, стартующих из-под воды. Он ответил, как обычно, прямо:

- А ведь я пытался заговорить на эту тему с Сергеем Павловичем. Проблема понятна, главное для подлодки - скрытность. Надводный старт лишает ее этого качества. Но Королев, как мне тогда показалось, не разделял этих опасений. "Зачем, Федор Иванович, стрелять из-под воды? - удивился он.- Я сделаю ракету, которая сможет летать с середины океана". Вероятно, главный конструктор "еще не полностью усвоил специфику подводного флота. Тем не менее, насколько я знаю, он поддержал идею модернизации Р-11ФМ для старта из-под воды.

Остается сказать, что и первый подводный пуск состоялся у нас именно с Б-67. Осуществил его капитан 2 ранга В.К.Коробов, впоследствии адмирал, и так же, как Гуляев, Герой Советского Союза. Вадим Константинович был у командира Козлова старшим помощником, то есть вторым человеком на корабле, участвовал в морских испытаниях Р-11ФМ. Потом возглавил экипаж средней ПЛ С-146, которую модернизировали под крылатые ракеты. На Б-67 вернулся командиром после назначения Гуляева на атомоход. Но это уже другая история. Тем более произошла она через пять лет.

Капитан 1 ранга Владимир УРБАН, "Красная звезда".

Вернуться